Синдром бездушия

 

Куда нас несет. Готовность простых канадцев прийти на помощь оказавшимся в беде не раз была проверена в действии. 11 сентября 2001-го люди открывали двери своих домов пассажирам авиарейсов, перенаправленных из Нью-Йорка в Канаду. Почти каждую зиму застрявшим на дорогах в снежную бурю предоставляется теплый кров и еда в придорожных городках. Сотни волонтеров участвуют в поисках потерявшихся детей и взрослых. Но порою человечность уступает место бюрократическому бездушию, которому нет объяснения. И жертвами этого становятся самые беззащитные - дети и старики…

На днях социальные сети и СМИ облетела вопиющая история. 11-летняя Эстер Кинч, уйдя из школы немного раньше, села по ошибке не в тот трамвай, и оказалась в незнакомом месте. Ей сразу пришло в голову позвонить маме, но мобильного не было, и увидев перед собой филиал городской библиотеки Торонто, Эстер зашла и попросила разрешения сделать звонок. Но сотрудники, чьи имена не называются, ей отказали, предложив звонить с уличного телефона, которым она даже не знала, как пользоваться.

 

На счастье, какая-то добрая тетя, заметив плачущую девочку, спросила, в чем дело, дала ей свой телефон и даже объяснила маме, где они находятся.

 

Мама (мать-одиночка!), бросив работу, примчалась за дочкой.

“Я просила тех людей помочь, и ни один этого не сделал, - сказала Эстер в интервью городскому каналу новостей. - Библиотеки как будто бы должны быть местом, где дети чувствуют себя в безопасности, а их работники - разрешать воспользоваться телефоном в таких случаях, или хотя бы объяснить, как работает уличный автомат”.

Возмущенная Меган Кинч, мама Эстер, поделилась этой историей в своем Х, что вызвало сотни тысяч откликов.

Библиотечное начальство засуетилось, маме с дочкой звонили домой, извинялись и заверяли, что проводится разъяснительная работа, а программа тренинга для сотрудников будет “пересмотрена и дополнена, чтобы впредь не случалось подобного”.

 

Это никак не удовлетворило Меган.

“Я счастлива, что случайная женщина помогла моей дочери, но это должна была сделать библиотека, в экстренной ситуации”.

 

Напрашиваются вопросы: как вообще такое могло случиться в публичном учреждении, сотрудники которого получают зарплату из денег налогоплательщиков? Где реакция городских властей, в чьем ведении находится библиотека? Почему молчат громкоголосые защитники детей? А что, если бы на ребенка обратила внимание не добрая тетя, а не дай Б-г, плохой дядя?

 

Но давайте переместимся в другую область, где в результате чиновного произвола страдают сразу две категории: люди преклонного возраста, доживающие свой век в домах долговременного содержания, и их родные.

Более года назад Полу Зиману из Виндзора запретили навещать его 81-летнюю мать, на основании онтарийского закона о нарушении собственности. Администрация дома утверждала, что он якобы “проявлял злость”, а также обвинила его в “угрожающем поведении”.

 

По словам самого Пола, он в вежливой форме выразил сомнения в качестве ухода за мамой и свое намерение подать жалобу.

 

“Я чувствую себя эмоционально и душевно опустошенным, - говорит Пoл. - Это угнетает нас обоих, особенно маму, оторванную от семьи”.

 

Между тем выясняется, что запреты на визиты родственников стали обычной практикой: при малейшей их попытке обратить внимание на ненадлежащий уход, администрация дома вызывает полицию и жалуется на “создание помех в работе”...

 

Адвокат Мария Сарделис, которая с 2018 года ведет борьбу за право навещать свою маму, насчитала в Онтарио уже более 100 подобных случаев.

 

Бюрократы, которым доверена жизнь и благополучие беспомощных стариков, ссылаются на закон об улучшении долговременного ухода, оставляющий на усмотрение владельцев или руководства запрет на визиты, “если безопасность обитателя дома может подвергнуться риску”.

 

Однако расплывчатая формулировка в итоге оборачивается против тех, кого этот закон призван защищать, а необходимость предварительно обсуждать с пациентом его пожелания как-то забывается.

Лилиан Бангат, стоящая во главе организации по оказанию юридической помощи при Университете Виндзора, признает, что нередко последней попыткой оспорить запрет становится его намеренное нарушение, с целью оказаться перед судом, который чаще всего выбрасывает подобные иски. Но Пол Зиман опасается возможных последствий.

 

“Я считаю, что сломана система и надо что-то делать, - говорит он, - для того, чтобы это не продолжалось…”

Так что же случилось с хваленым канадским доброжелательством? Почему люди, которых общество, по сути, нанимает для оказания услуг, вдруг становятся повелителями наших судеб и сами определяют для себя правила поведения, не неся никакой ответственности?

Куда нас несет, граждане… Может, в прогрессивное будущее, без норм и ценностей?

Александр Герштейн

По материалам канадской прессы.