Толик-aка.
Незабываемые впечатления от поездки в Таджикистан. Признаться, я не помню сейчас, как его звали. Да это и не важно. А важно то, что каждый раз, вспоминая его, мы
с женой улыбаемся, а улыбка, как известно, поднимает настроение...
Мы давно собирались поехать в Среднюю Азию. Галя уже была в Душанбе. Ей тогда было всего 6 месяцев, и она, конечно, ничего не помнит. Тем не менее, в списке стран, которые мы посетили по отдельности еще до знакомства ,Таджикистан значился у нее вместе с другими близлежащими «станами». Чтобы «сравнять счет», мы и поехали в Среднюю Азию.
После того как на границе мы показали оба паспорта - российский и канадский (а надо было только российский!), пограничников интересовал всего лишь один вопрос: «Что надо сделать, чтобы суметь уехать в Канаду?». Кое-как отбившись от их расспросов, мы ступили на землю Таджикистана.
До поездки я знал о нем только как об одной из бывших советских республик со столицей в Душанбе. Я не знал о красивейших снежных вершинах, которые сразу бросаются в глаза, ярких больших базарах и добродушных людях. Я не был в Туркменистане, но из всех других среднеазиатских республик Таджикистан лучше всех сохранил свои традиции. Женщины все еще ходят в шароварах и традиционных платьях, с повязанным на голову подобранным по цвету платком. Бросалось в глаза какое-то неравномерное количество мужчин. Их было значительно меньше, чем женщин. Как нам потом объяснили, «все мужчины уехали в Россию на заработки», оставив женщин нянчить детей и следить за хозяйством.
Там немногие говорят по-русски, хотя в основном понимают, что тебе надо. В центре Душанбе много красивых современных зданий, но и очень много милиции. По телевизору в основном показывали политические передачи. Чаще всего передавали встречи президента страны с трудящимися, а также танцы и песни, исполняемые жителями на этих встречах, и еще успехи животноводов и хлопкоробов.
В магазинах почти пусто, тогда как на базаре выбор был большой. Но не будешь же ходить на базар за всякой мелочью. На вопрос в редких ресторанах: «Что у вас на первое?» - ответ был всегда: «Мясо». - «А на второе?» – «Мясо». Что на десерт, уже не хотелось спрашивать. Как мы потом выяснили, «мясо» – это говядина. Получается, что баранина и курятина - не мясо?
Набрав в магазине лепешек и «домашний» творог в «домашней» пластмассовой банке без всяких этикеток, мы поужинали в гостинице. Наша гостиница «Душанбе» была пуста. Мы были там единственные гости. Тем не менее, на каждом этаже круглосуточно дежурила «своя» консьержка, а на первом - консьержка и два-три охранника, всегда пивших в сторонке «кока–колу».
В Душанбе тогда стояла неимоверная жара – 50 градусов по Цельсию в тени. Такая жара бывает там раз в году и длится около недели. Как вы понимаете, выходить на улицу особо не хотелось, но время поджимало, и мы решили поехать на какую-нибудь экскурсию, «чтобы посмотреть страну». Туристы там редкость, и мы не нашли турфирмы, которые занимаются «организованными экскурсиями».
Да нам это и не было надо. Везде, где путешествовали, мы брали машину и ездили сами. В Таджикистане мало кто говорит по-русски, а тем более по-английски, поэтому мы решили взять машину с шофером.
Въехав в страну по российскому паспорту, мы говорили всем, что из Краснодара (там, где мы жили до Канады и кое-что еще помним, если зайдет разговор), а не из Торонто. Мы опасались каких-либо осложнений от местных властей и местного КГБ, которых все там очень боятся и, наверное, есть за что.
Поговорив с персоналом в отеле, мы договорились о машине с кондиционером. Шофером там должен был быть чей-то родственник. Кстати, там все были чьими-то родственниками и с чужими дело не имели.
Я выбрал для посещения, развалины буддистского монастыря VI векa «Аджина-Тепе», в переводе - «Холм нечистой силы», фотографии которого я видел на одном из вебсайтов и который был единственной достопримечательностью в пределах пары часов езды от отеля. Следующим утром машина уже ждала нас у входа. На вопрос, знает ли он это место, шофер уверенно кивнул. Первым делом, узнав, что меня зовут Борис, он сказал, что теперь будет звать меня Борис-ака («ака» значит «брат»), а Галю - Галина-ап», что значит «сестра». Говорил он с сильным акцентом, но это не мешало нам его понимать.
После того как мы тронулись в путь, выяснилось, что шофер не знает даже, в каком направлении от Душанбе мы должны ехать. «Не волнуйся, Борис-ака, сейчас все выясним!» - успокоил он меня. Часто останавливаясь и расспрашивая людей, рискнувших выйти в такую жару на улицу, он, наконец-то, нашел правильное направление. «Все будет хорошо, Толик-ака», - сказал он мне.
Он чистосердечно извинился, когда я поправил его, сказав, что «я Борис-ака, а не Толик-ака». Еще через один раз он опять назвал меня Толик-ака. После этого я решил уже больше не поправлять, раз ему так легче, а начать откликаться на новое имя. С тех пор мы с женой так и зовем его между собой - «Толик-ака».
Во время поездки Толик-ака рассказывал нам, как он ездил на заработки в Москву и Новосибирск и как ему там понравилось. «Кстати, - сказал он, - вы совсем на русских не похожи!». Мы с женой насторожились, решив, что нас разоблачили, так как не хотели говорить, что живем в Канаде. «У вас очень сильный акцент, - продолжил Толик-ака со своим «таджикским» акцентом. - Вы не из России. Откуда вы? Я бывал в Москве и знаю, как там говорят!».
Успокоили его как могли, объяснив, что мы из России, а в Москве могут говорить с другим произношением (может, там у них уже нет русских, а только все, «приехавшие на заработки», подумал я). Прожив в иммиграции больше 20 лет, мы так и не смогли приобрести «стильный» иностранный акцент, так что не знаю, почему мы могли вызвать подозрение.
«Может, ты таджик, уж больно на нашего похож» , - рассуждал Толик-ака.
Меня в каждой стране принимают за своего, местного, и сразу обращаются на родном языке. В Мексике принимают за мексиканца, в Египте - за египтянина, в Индии - за индийца. В Индии, когда не верили, что я «не», часто с надеждой спрашивали, может, мой папа был все же «немного индийцем». Только в России меня каким-то непостижимым образом сразу «вычисляли». Даже когда говорил, что русский, натыкался на одно и то же: «Какой же ты русский – ты еврей!».
«Я еврей, - сказал я Толику-аке. - А в Душанбе много евреев?». «Совсем мало», – убежденно ответил Толик-ака.
Я знал, что в Таджикистане почти не осталось евреев. Единственная оставшаяся в стране синагога находится в Душанбе, и это обычный жилой дом. Старинную ХIХ века синагогу власти снесли в начале этого века.
Жизнь в Таджикистане и сейчас не легкая. Почти все евреи уехали во время гражданской войны 1992-1997 годов, спасаясь от преследований и в поисках лучшей жизни. Сейчас в Таджикистане, по официальной статистике, их живет менее 200 человек. Я читал, какие трудности выпали на долю работников «Натива» и Сохнута по вывозу евреев из Таджикистана во время погромов в 90-х. Семья евреев, с которой мы разговаривали, на антисемитизм не жаловалась, несмотря на проводимую на деньги Саудовской Аравии исламизацию Таджикистана.
«Сколько стоит хлеб в Краснодаре?» - пытался вывести он нас на чистую воду. «Мы не едим хлеб», - отрезал я, чем, наверно, вызвал еще большие подозрения. Толик-ака обиженно замолчал.
«Расскажи нам, что тебе запомнилось в России», - сменил я тему разговора. Как выяснилось, нашему шоферу очень понравилась русская баня. Он все время вспоминал, как готовил ее к приезду своего хозяина, как его приглашали посидеть в парилке. «Как ты можешь думать о бане в такую жару?» - удивился я. «Я люблю, когда тепло…» - мечтательно сказал Толик-ака.
Во время поездки он был неутомим. Тащил нас на рынки скота и одежды, везде фотографируя нас нашим же фотоаппаратом. Заставлял меня надевать традиционный зимний ватный стеганый таджикский халат – чапан (и это в 50-градусную жару!), а Галю примерять традиционную женскую одежду, включая шаровары и головной убор из трех составляющих: чалмы, шапочки и «лачака» - своего рода платка. Он кормил нас виноградом и дынями, гоняя местных мальчишек приносить все это из их же собственного дома на красивых тарелках. Он важно объяснял, что «они (то есть мы) из Краснодара!». Мы ели с ним отличнейший плов и крутоб.
От монастыря, в который мы, в конце концов, попали, остались только куски стен. Все, что было найдено ценного, перевезено в Национальный музей древностей Таджикистана. В том числе и огромная 12-метровая статуя Будды, которая была распилена на несколько частей и потом восстановлена.
Возвратившись в Душанбе, я попросил его отвезти нас в музей, где находится статуя Будды, вывезенная из развалин посещенного нами монастыря. На вопрос, знает ли он, где этот музей, Толик-ака сказал, что он уже много раз бывал там со своей семьей и ему «там очень понравилось». Обрадовавшись, что хоть это нам не надо будет долго искать в такую жару, я откинулся на спинку сидения и начал смотреть на город.
Я смотрел и думал, что Душанбе очень красив, имея такие современные площади и тенистые парки. Из задумчивости меня вывел радостный голос Толика-ака, сообщившего, что мы уже подъезжаем. Глянув туда, куда он смотрел, я увидел большие плакаты с фотографиями разных животных, что меня насторожило.
«Ты уверен, что это музей, а не зоопарк?» - спросил я у Толика-ака. «Конечно, уверен. Здесь жираф есть и бегемот есть. Это совсем музей! Здесь все живой! В том музей все неживой». Признав, что в его рассуждениях есть своя логика, мы все же настояли на другом музее, там, где «все неживой», пообещав, что если будет время, сходим и в зоопарк.
Кстати, археологический музей, найденный нами с трудом и про который никто, даже спрашиваемые Толиком-ака многочисленные милиционеры, не знали, и где он сам никогда не был, оказался очень интересным. Кроме статуи Будды там были удлиненные черепа, найденные на территории Таджикистана и похожие на такие же, как в Перу. Но об этом я расскажу в другой раз.
Мы очень благодарны Толику-ака за его гостеприимство, доброжелательность и невольный юмор.
Советуем всем посетить Таджикистан (но, конечно, не в 50-градусную жару!). Поезжайте увидеть незабываемые восточные базары, попробовать великолепную «живую» еду, познакомиться с его радушными жителями и, может быть, вам повстречается Толик-ака или кто-то другой, но такой же незабываемый.
Борис Лоза.
